Икс

Это эссе адаптировано из книги Дэвона Леба «Промежутки: лирические мемуары». Он используется с разрешения издательства Университета Западной Вирджинии.

Я думаю, все началось с мультфильмов. В субботу утром в 10 я сидел, скрестив ноги, перед телевизором. Я всегда был вовремя на «Людях Икс: мультсериал». Мама готовила блины или тарелку хлопьев и поцелуй в обмен на завтрак. Я ел, сидя на полу в гостиной с едой на подносе, и с полным ртом напевал музыкальную тему. Не знаю, как я никогда не пропускал рот, потому что никогда не отрывал глаз от экрана, машинально передавая вилку от тарелки или ложку от миски. Это был мой субботний распорядок, например, как мой отец пил кофе и читал газету или как моя мама звонила своим сестрам. Эти 30 минут были драгоценны.

В конце серии, если бы она не разговаривала по телефону, я бы спросил маму: какие способности мутанта ты бы хотела? Это было важно. Возможно, самый важный вопрос в моей жизни. Мама, ты бы хотела управлять погодой, как Шторм, или быть как Роуг и поглощать силы? Мама обычно выбирала Шторм, потому что ей нравились ее седые волосы. И я с нетерпением ждал, пока она спросит меня, на кого я хочу быть похожим. Это была непростая задача, но больше всего мне нужна была суперсила.

Девочки играли в куклы, играли в дом, катали Барби на ее машине Барби; Я управлял Людьми Икс на своей модели Blackbird в своей спальне. Барби известна своими нереалистичными пропорциями: от крошечной талии до ступней, идеально подогнанных под туфли на высоких каблуках. («Вы заставляли женщин чувствовать себя плохо с тех пор, как вас изобрели», — плюет молодая девушка в блокбастере Греты Гервиг о кукле.) Но Люди Икс, о которых я с одержимостью обсуждала со своими друзьями в школе, — они тщательно также скульптурные фигурки. Я хотел не просто обладать их сверхспособностями — я хотел, чтобы у меня было такое же телосложение. Все Люди Икс были сильными, их мышцы были развиты от дельтовидных мышц до живота и четырехглавых мышц. Даже женщины имели одинаковое телосложение: мускулы поверх мускулов в униформе из спандекса. Мы думали, что именно так должны выглядеть супергерои. У Росомахи пресс был похож на костяшки пальцев. Его грудные мышцы были валунами. Его бицепсы были потрясающими. Я мог бы носить ту же желто-коричневую маску, но никогда бы не стал похож на него — не таким худым, каким был.

Каждый раз, когда мои родители водили меня в магазин, наш местный Walmart, я умолял их купить мне еще одну фигурку. Они избегали отдела игрушек, но каким-то образом мы там оказались. Я думаю, что у меня была зависимость — собирать больше персонажей, больше тел — зависимость от предвкушения, когда я читал описание на обратной стороне упаковки, или от удовлетворения, когда вскрывал пластиковую крышку. Но я думаю, что меня больше увлекало рассказывание историй, создание миров, предысторий, сюжетов и действий.

Это был типичный опыт творческого подхода, ощущения себя кем-то другим, создания историй. Когда я не смотрю сериалы и не читаю комиксы Marvel, я ставлю свои собственные эпизоды, перенимая голоса героев, их поведение, их взгляды, их сверхспособности.

Фигурки представляли собой трехмерное воссоздание мультфильма или комикса. Как будто персонажи действительно были со мной, в моем мире. Я бы встретился с Человеком-Пауком против Невероятного Халка и кричал: «Халк разгроми!» Бам! Ка-пау! Вумпф! своим лучшим звукоподражательным голосом и отбросил Спайди в другой конец комнаты. Во время перерыва я бегал за сэндвичем с арахисовым маслом и большим стаканом молока. Я проносил его в свою спальню и предлагал перекусить Халку. Мы притворялись, а потом он говорил: «Молоко укрепляет кости, делает Халка сильным». Будь сильным, как Халк. Итак, я всегда пил молоко, надеясь, что оно превратит мои спагетти-руки в гигантские выпуклые бицепсы фигурки Невероятного Халка. Я часто сравнивал себя с этими супергероями — ощупывал пальцами их пластичные мышцы, прослеживал полосы, четкость — а затем проделывал то же самое со своим телом: вогнутой грудью, ребрами, которые я считал косыми, ключицей, похожей на линейку. , как мои ноги были карандашами, а руки были свинцовыми. И я смотрел в зеркало, сгибаясь, желая быть одним из них.